Восточные тосты

Так выпьем же за великое искусство говорить правду даже перед лицом смерти!

В некоем ханстве жило очень много поэтов. Они бродили по аулам и пели свои песни. Хан любил слушать песни поэтов в свободное от своих дел или от своих жен время. Однажды он услышал песню, в которой пелось о жестокости хана, о его несправедливости и жадности. Хан разгневался. Он приказал найти поэта, сочинившего крамольную песню, и доставить его в ханский дворец. Сочинителя песни обнаружить не удалось. Тогда был дан приказ переловить всех поэтов. Как гончие псы, бросились стражники хана по аулам, дорогам, горным тропинкам, глухим ущельям. Они поймали всех, кто сочинял и пел, и всех посадили в дворцовую темницу. Утром хан вышел к арестованным поэтам:
- Ну, пусть, теперь каждый споет мне одну свою песню.
Все поэты по очереди стали петь песню, восхваляя хана, его светлый ум, его доброе сердце, его красивейших жен, его могущество, его величие, его силу. Они пели о том, что никогда еще на земле не бывало такого великого и справедливого хана. Хан отпускал одного поэта за другим.
Наконец в темнице осталось только три поэта, которые не спели ни одной песни. Этих троих снова заперли на замок, и все думали, что хан забыл о них.
Однако через три месяца хан пришел к узникам:
- Ну, пусть теперь каждый из вас споет мне какую-нибудь свою песню.
Один из троих тотчас запел песню, восхваляющую хана, его светлый ум, доброе сердце, его красивейших жен, его могущество, его величие, его силу, его славу. Он пел о том, что никогда еще на земле не было такого великого хана. Певца отпустили на волю. Двоих же, не захотевших петь, подвели к костру, заранее приготовленному на площади.
- Скоро вы будете преданы огню, - сказал хан. - В последний раз говорю, спойте мне какую-нибудь свою песню.
Один из двух не выдержал и запел песню, прославляющую хана, его светлый ум, его доброе сердце, его красивейших жен. его могущество, его величие, его силу, его славу. Он пел о том. что никогда еще на земле не было такого великого и справедливого хана.
Освободили и этого певца. Остался только один, последний упрямец, не захотевший петь.
- Привяжите его к столбу и разожгите огонь! - приказал хан.
Вдруг привязанный к столбу поэт запел ту самую песню о жестокости, несправедливости и жадности хана, с которой началась вся эта история.
- Развяжите его скорей и снимите с огня! - закричал хан. - Я не хочу лишаться единственного настоящего поэта в своей стране!

Желаю чтоб ваши враги прожили 200 лет.
И чтоб вы танцевали на могиле своих врагов.

К Насреддину пришла женщина и стала просить, чтоб он помог вылечить мужа от пристрастия к выпивке.
- Я не врач, - сказал Насреддин. - Но совет дать могу. Есть у твоего мужа какая-нибудь большая мечта? Конечно, не сказочная, а такая, которую можно исполнить?
- Есть, - подумав, сказала женщина.
- Очень хорошо! - обрадовался Насреддин. - Пообещай ему: если бросит пить, то эту мечту ты исполнишь.
- Хорошо, попробую, - сказала женщина и, поклонившись, ушла.
А когда пришла домой, то объяснила мужу:
- Вот что я тебе скажу, дорогой: бросишь пить - каждый день буду ставить тебе пол-литра.
Так выпьем же за то, чтобы наши жены всегда могли исполнять желания, превращая мечту в действительность!

Грузинский тост
Поехал джигит в город за справкой. Чиновник вернул ему документы и говорит:
-Тут трех подписей не хватает.
-Как же так? Удивился джигит. Я как будто все сделал как следует.
-Нет, говорит чиновник. Не хватает подписей Хачапуридзе, Шашлыкидзе и Бутылидзе-Винашвили. Ничего не поделаешь, пришлось бедному джигиту добавлять эти подписи, чтобы получить справку.
Выпьем же, друзья, за то, чтобы сгинули все взяточники и бюрократы.

Осетинский тост
Жил один лентяй и работать никак не хотел. Отец однажды спрашивает его:
-Отчего ты бездельничаешь?
-Приведи мне жену, тогда я буду работать, ответил лентяй. Привели ему жену, а он опять ничего не делает, вторую жену требует. Привели вторую все по- прежнему.
-Отчего ты и теперь бездельничаешь? - спрашивает отец.
-Неужели три женщины одного мужика не прокормят? - ответил лентяй.
Так выпьем же за работающих жен.

Адыгейский тост
Один человек обратился к врачу. Он жаловался на глаз. Врач посмотрел его и сказал:
-Вы должны или бросить пить, или распрощаться с глазом.
-Эх, пропал мой глаз, - вздохнул больной.
Давайте поднимем бокалы за зрячих трезвенников.

Еврейский тост
Я пью за то, чтобы наши враги жили на одну зарплату и сахар имели только в моче.

Приходит человек в магазин, смотрит - нужная вещь. Но он не стал покупать ее, поскольку надеялся найти дешевле. Приходит во второй магазин, смотрит - та же вещь, и дешевле. Но снова не стал покупать ее, ибо хотел найти еще дешевле. И приходит он в третий магазин, и там есть эта вещь и стоит она совсем дешево... Но опять человек не захотел покупать ее, надеясь на еще более хорошую цену. И вот, пока бродил этот человек от одного магазина к другому, вещь эта исчезла с прилавков и первого, и второго, и третьего, и пятого, и десятого...
Так давайте же выпьем за то, чтобы правильно понимать и верно использовать непреложный жизненный закон: лучшее - враг хорошего!

Есть один старый кавказский тост. Встает тамада, поднимает бокал "Киндзмараули": и вдруг чувствует, что у него в животе началась суета. Он решил сказать тост, выстрелить из пистолета и одновременно освободиться от беспокойства. Так и сделал. Но о ужас! Пистолет дал осечку, а это дело не дало осечки. Позор! Ушел он в горы. Через 10 лет возвращается и спрашивает мальчика: "Что произошло за это время?" - "С тех пор, как тамада пукнул, ничего интересного не произошло", - ответил тот.
Так выпьем за то, чтобы мысли не расходились с делами.

Дорогой... Я пью за твой гроб, сделанный из дерева столетнего дуба, который я сегодня утром посадил.

Аджарский тост
Затянуло одного человека в водоворот и понесло. На берегу собрался народ, но помочь никто не смог - слишком бурной была горная река. Подбежал тут какой-то человек, стал причитать и убиваться. Люди решили, что это брат утопающего или очень близкий родственник, и стали его утешать.
-Вместе с этим утопленником моя трубка пропала? - не успокаивался тот.
-Вернул бы он мне ее сначала, а там пусть хоть к дьяволу проваливается.
Поднимем же бокалы за то, чтобы мы людей любили больше, чем вещи.